возле помойки их шестеро. водка льётся
в пластиковые стаканчики. здесь весна.
в музыке из окна некая новизна.
мимо — чужой подросток, забавный пёсик.
возле помойки их шестеро. две девчонки —
девушки — женщины — пенсионерки — две,
и у одной бейсболка на голове.
я выношу мебельные обломки.
в горле песок и гравий, щебёнка, глина,
серый кирпич, асфальт, миллилитры неба,
новости: к другу в гости пришёл мужчина,
там он и был сожжён родителем друга —
этот огонь видно из петербурга
сквозь закопчённое стёклышко интернета.
я выношу на помойку отходы ремонта.
здесь жила бабушка прежде, в этом дворе.
здесь иногда я гостил, сидел на ковре.
здесь иногда оставался один, без присмотра.
жёлтая книга из тумбочки — "мифы индейцев
южной америки" — мне столько раз помогла
плоть ублажить, поглядывая в зеркала
и в иллюстрации, где сладострастье детства
вместе с героем ходило по миру мёртвых
и возлежало с покойницей, и само
сделалось духом, забыло дорогу домой.
книгу издали в девяносто четвёртом.
...мёртвые пляшут, целуются, отдаются.
похорошели мёртвые — там некрасивых нет.
бедных там нет. барабаны вовсю гремят.
там барабаны рокочут и духи смеются.